Из Басни Крылова Ивана Андреевича  «Стрекоза и муравей»
по мотивам «La Cigale et la Fourmi» Жана де Лафонтена

Попрыгунья Стрекоза
Лето красное пропела;
Оглянуться не успела,
Как………(так не бывает)

Человечество развивается всегда, будучи предупрежденным и вооруженным знания, нужными для видения своего будущего, поскольку величие природного гения в человеке состоит в том, что он опережает свое время на столетия и становится вестником для идущих через это время. Лаоко́онт, в греческой мифологии жрец бога Аполлона в городе Трое, прорицатель, во время Троянской войны предостерегавший сограждан не вводить Троянского коня в город, был услышан, но поверили троянцы подстрекателю со стороны врагов, что определило судьбу Трои. И в реальности смысл, сколько о нём ни рассуждай, утопая в предикатах, то, что остается на выходе после точки, когда это перестает играть значение, на исходе времени, когда его можно было изменить. Всё остальные вариации смысла в настоящем – эффекты и наши суждения вокруг них, которые от истинного обстоятельства дел часто настолько далеки, что смысла их мы так и не успеваем понять – он всегда оказывается в будущем, до которого мы «не доживаем» сознанием или физически. Находятся только единицы индивидуальных сознаний, образующих серии подвижных смысловых и ценностных иерархий, которые успевают во время своего физического существования (жизни) «заметить» настоящее в прогнозе его будущего. И всех их мы знаем по именам. Их знания всегда открыты человечеству, и нет более доступной информации, чем эти знания. Загадкой остается только то, почему человечество настойчиво их не замечает.

Еще раз к вопросу, насколько важно замечать, когда начинается завтрашний день. Слишком много внимания политике и экономике всегда отвлекало от реальных процессов глобального переустройства мира в тенденциях. Чтобы «увидеть» мир ощущайте себя огромной звенящей в пространстве стрекозой, наблюдающей окружающую  множественность одновременно, враз, всю разом, фасеточными глазами, складывающими её  в единую систему форм и цветов, причин и следствий, фактов и событий для последующей интеллектуальной  рекомбинации с появлением новых уровней осознания единства этих множественностей. То, что преломляет понимание действительности — лишь капельки влаги на крыльях, отягощающие полет. Но стоит только вздрогнуть ими, увеличить размах крыла птеростигмами, как они осыпаются, и мир проясняется.

«Основной закон истории — отставание человека от человечества. Возрастают диспропорции между развитием человеческой индивидуальности, ограниченной биологическим возрастом, и социально-технологическим развитием человечества, для которого пока не видно предела во времени». М.Н. Эпштейн «Информационный взрыв и травма постмодерна. Посвящается Мальтусу»

«Отсюда — проблема отчуждения, поставленная девятнадцатым веком, и проблема решают, в сущности, одну проблему: растущую диспропорцию между человечеством и человеком, видом и индивидом, которая формулируется то как «отчуждение» и «проклятие частной собственности», то как «некоммуникабельность» и «царство абсурда», то как «гибель реального» и «царство симулякров». XIX век еще сохранял парадигму «подлинной реальности», то есть совокупного накопленного труда человечества, который, несмотря на превращенную форму частной собственности, революционным путем может быть расколдован и возвращен человеку.

….. Человек рубежа ХХ-XXI столетий вынужден за свою жизнь воспринять в десятки тысяч раз больше информации, чем его предок всего лишь 300 — 400 лет назад. Объем книг, издававшихся в Европе в XVI веке, удваивался каждые семь лет. Интересно, что с такой же скоростью — удваиваясь за семь лет — возрастает подсчитанный независимыми исследователями глобальный объем научно-технической литературы в ХХ веке. А ведь средняя продолжительность жизни за 400 лет увеличилась не геометрически, а всего лишь арифметически — и не более чем вдвое.

Значит, индивид все более чувствует себя калекой, неспособным полноценно соотноситься с окружающей информационной средой.

Прогресс цивилизации привел к необычайному расширению и углублению пропасти между индивидом и «большинством». Но это полбеды.

Конец индивида связан с «энергетическим кризисом». Из-за прогрессирующего отторжения от собственной души индивид либо вообще лишается внутренней органической энергии, либо эта энергия действует хаотически, вызывая мимолетную эйфорию, но, чаще всего, истерики, надломы, психические срывы.

Неведение возможности внутренней гармонии или тщетный поиск оной подменяется коллективной псевдо гармонией и псевдо стабильностью, потенциальный индивид центробежно устремляется на поиски умиротворения постоянных внутренних диссонансов.

У большинства, у социума всегда найдется изрядный ассортимент всякого рода решений и панацей на все случаи жизни и для всех психологических типов.

И здесь тонкий момент: человек, пользующийся подобными рецептами, гасит последний блуждающий огонек индивидуального бытия». Евгений Головин «Сентиментальное бешенство рок-н-ролла»

«Неопределенность является главной, неотъемлемой характеристикой жизни в нашем мире. В нем очень много неопределенности, и она абсолютна, а отрезки определенности – относительны. Это, конечно, напрягает, настораживает, беспокоит и вызывает к жизни стремление защититься от неопределенности….

Неопределенность – это свойство жизни, хотя большинство людей испытывают по отношению к ней широкий спектр отрицательных эмоций – от дискомфорта до паники – и стараются ее в своей жизни минимизировать. Это нормально, это правильно, потому что любая деятельность связана с ограничением неопределенности; любая цель, любой выбор – это превращение неопределенности в частичную определенность.». Леонтьев Д.А. «Вызов неопределенности как центральная проблема психологии личности»

«Меня не интересует геометрия, меня интересует нравственность» объяснял свою страсть к точным наукам советский математик Павел Сергеевич Александров. Только бесспорность доказательств научных открытий подтверждает объективность интеллектуального таланта в этих случаях – подделка и фальсификация невозможны. И это надежда — не ставить под сомнение, брать на веру, быть уверенным, быть спокойным, верить в человека. Но изменился не только образ человека в науке, наука перестала доказывать наши представления о природе мира, и пустилась их объяснять, когда вскрылись огромные бреши  в её системе доказательств. Если до 20-го века гипотеза была промежуточным этапом в науке, имея причину опережения разумом недостаточности инструментария знаний, то далее её причиной стала несостоятельность доказательств.

«На протяжении ХХ века в корне изменился образ науки. Раньше считалось, что наука описывает стабильные, детерминированные (определённый, ясный, конкретный, чёткий, точный; определенный, обусловленный) процессы. Однако чем больше наука познавала природу, тем дальше от реальности оказывалась эта картина.   Это процессы не детерминированные полностью, в них возникают точки разрыва детерминации, где процесс может принять разные направления, и конкретное направление, которое процесс примет, ничем не определено. Всеобщая и полная детерминированность материального мира и человеческого поведения оказывается иллюзией». Леонтьев Д.А. «Вызов неопределенности как центральная проблема психологии личности»

«Картину мира, существовавшую тысячелетия и выводившую все вопросы этики и практической философии из исторически сложившихся в данной культуре незыблемых ценностных оснований, которые предстают как самоочевидные, сменила постмодернистская картина мира. Постмодернизм, возникший в ХХ веке, философски корректно доказал, что объективных оснований у всех этих ценностных систем нет, если не считать истории их принятия на определенной территории. Однако постмодернизм не предложил никакой содержательной альтернативы утверждению полной относительности всех ценностных критериев, следствием чего выступает нарушение регуляции социальной жизни согласно известной формуле: если Бога нет, то все дозволено. Единственный выход из этого тупика обнаруживается через создание личностью внутренней структуры и принятие ответственности за основания своего поведения, самостоятельную выработку субъективных критериев в отсутствие каких-либо объективных внешних оснований для этого (Тульчинский Г.Л., 2001). Это экзистенциальный путь, который нелегок, но безальтернативен». Леонтьев Д.А. «Вызов неопределенности как центральная проблема психологии личности»

«Искусство стало иконоборческим. Современное иконоборчество состоит не в том, чтобы разбивать образы, но в том, чтобы создавать образы, бесконечно нагромождать друг на друга образы, в которых нечего созерцать. Это буквально образы, которые не оставляют следов. Они, собственно говоря, не имеют эстетических последствий. Но за каждым из них что-то исчезает. Это их секрет, если у них вообще есть какой-то секрет, и это — секрет симуляции. На горизонте симуляции исчезает не только реальный, но теряет смысл сам вопрос его существования.»  Жан Бодрийяр «Эстетика утраты иллюзий»

Христа распяли, Бруно судили и сожгли на костре в Риме на площади Цветов, Жанну д’Арк спалили на рыночной площади в Руане, обвинив в ереси и колдовстве (на самом деле к сожжению на костре ее приговорили за нарушение запрета, установленного в Библии, согласно которому «На женщине не должно быть мужской одежды, и мужчина не должен одеваться в женское платье, ибо мерзок перед Господом, Богом твоим, всякий, делающий сие»).

«Вопреки всем скептикам мы можем констатировать: просвещенному человечеству удалось избавиться от множества предрассудков – и это великое достижение, хотя сегодня его принято недооценивать или вовсе не замечать. Никого больше не смущает цвет кожи, во всяком случае, никто не решается заявить об этом публично. Подобная «нерешительность» есть безусловное достижение, сколько бы нас ни обвиняли в замалчивании. Мало ли к чему может придраться сознание извращенного индивидуума в поисках интеллектуальных приключений?

Скука, возникающая при повторении известной истины, сама по себе эту истину отнюдь не дискредитирует, а требование элементарной благодарности состоит в том, чтобы не забывать, какой дорогой ценой достались уют и комфорт. Может быть, не так уж и плохо было бы распространить простое правило вежливости и на философский дискурс: кое о чем умалчивать, а кое-чего и не замечать… Вместо этого рыцари метафизики, напротив, зациклились на пробелах тактичности, не уставая демонстрировать свою орлиную зоркость и столь же чуткий слух по отношению к скрипу своей колыбели. Александр Секацкий «Последний виток прогресса»

«Сегодня многие люди смешивают информацию и смысл, что ведет к довольно тревожному парадоксу: наше общество очень ценит информацию, хотя информация сама по себе ничего не может сказать нам о ценности.

Но будем честны. Если вы имели удовольствие загружать кристально чистые изображения марсианской поверхности по тонкому медному проводу в ваш домашний компьютер, вы, вероятно, осознаете, что в том, чтобы уклониться от тернистого пути ценностных суждений и семантической нечеткости, есть свои технические преимущества. Кроме того, информационная парадигма действительно дает много возможностей подумать о том, что мы имеем в виду, говоря о смысле. Начнем с того, что информация, по-видимому, имеет нечто общее с новостью, новизной. Для того чтобы снабдить меня настоящей информацией, вы должны поведать мне нечто новое. То есть информация требует, чтобы на стороне получателя присутствовала некоторая неопределенность. Если вы настолько предсказуемы, что ничего из того, что вы мне сообщаете, не является сюрпризом, тогда ничего из того, что вы говорите, не является информацией, даже если сам сигнал кристально чист. С другой стороны, для того чтобы я понял вас, вы должны быть хоть сколько-нибудь предсказуемыми — вот почему порции языкового кода, которые мы проговариваем или выписываем, избыточны, продублированы: это плотный сгусток повторяющихся сигналов и знакомых синтаксических правил, которые сами по себе мало что значат. Эта структурная избыточность защищает от слишком большой новизны, потому что такая большая степень свободы может привести нас к шизофреническому хаосу, винегрету из слов или к непреодолимым двойственностям и коннотациям в духе «Поминок по Финнегану».

Передать информацию — это не значит просто упаковать данные в конверт, а потом отправить их: информация — это нечто, что конструируется самим приемником. В этом смысле элемент «субъективности» неизбежно включается в любой коммуникационный цикл, потому что вопрос о том, сколько информации передано, зависит отчасти от того, как приемник (который может быть чисто механическим) сортирует потоки входящих сообщений». Дэвис Эрик «Техногнозис: миф, магия и мистицизм в информационную эпоху»

Среди европейских эволюционистов существует мнение, что воображение первоначально выполняло функцию выживания, позволяя древним людям представлять последствия своих действий, т.е. то, что могло сохранить их жизнь (они погибали в воображении, а в реальности оставались в живых). Однако, как часто бывает в процессе экспериментов, и эксперименты природы не являются в этом случае исключением, побочные эффекты неизбежны: человек не всегда мог отделить реальность от воображаемого мира, и научался этому только в ходе опыта собственной жизни. Поэтому выживали племена, в которых находился вождь, способный своим криком вывести соплеменников из состояния интеллектуальной стагнации, эскапизма, здравия в  воображаемом мире, и вернуть их в мир реальной жизни и опасности. Таким образом, изначально слово как интеллектуальный символ не несло информации, а было инструментом «воздействия на нервную систему человека».

В процессе развития человечества, накопления коллективного опыта и способов его передачи, назначение воображения для самосохранения было вытеснено со своей изначальной функции, и стало использоваться для созидания и удовольствия. С  накоплением знания о принципах реагирования  сознания на различные символы и факторы внешнего воздействия, и с развитием технологий манипуляции массовым сознанием, мир персонального внутреннего воображения постепенно заменяется суррогатными шаблонами встраиваемого мира воображаемого созидания и удовольствия, границы между которыми человек по-прежнему (от рождения) не замечает, приобретая способность к этому только в процессе персонального опыта.

«Тонкая грань отделяет просвещение от втягивания, а пропаганду от информации. Когда нас убеждают, само по себе это ни плохо, ни хорошо, все зависит от цели. Сила убеждения позволяет просвещать или манипулировать. Глупо осуждать техники убеждения из-за возможности обмана. Это все равно, что осуждать еду из-за возможности переедания. Эффект конструктивности или деструктивности убеждения зависит от нас. Если автор сообщения кажется нам привлекательным и красноречивым, если нам кажется, что у него благие намерения, если он приводит многочисленные аргументы в защиту отстаиваемой им позиции, мы чаще всего поддаемся его убеждению….

Если бы мы никогда никому не верили, то были бы параноиками. Но если станем доверять всем и каждому, то нас сочтут «лохами», потому что всегда найдется кто-то, кто захочет воспользоваться нашей доверчивостью в корыстных целях. Поэтому мы живем по принципу «золотой середины», балансируя между скептицизмом и доверием. Мы жаждем стабильности». Тимоти Лири «Деструктивные психотехники. Технологии изменения сознания в деструктивных культах»

«Когда специалисты в области информационных технологий стали замечать, что отдельные государства пытаются регулировать виртуальное пространство и влиять на него, то заговорили о «балканизации» интернета: из-за фильтрации на национальном уровне и прочих ограничений некогда «глобальный» интернет постепенно трансформируется в связанную совокупность национальных сетей. В результате этого всемирная паутина распадется на фрагменты и секторы: появится «русский интернет», «американский интернет» и так далее, которые будут сосуществовать. Ну, в общем, у нас теперь есть и региональный интернет. Так почему бы ему не работать на регион?

В основном информационные потоки ограничатся рамками страны, не выходя за ее пределы, по причине фильтрации, языковых барьеров или просто предпочтений пользователей. (Есть данные, что большинство пользователей в виртуальном мире, как правило, не покидают свою культурную среду, и не столько из-за цензуры, сколько в силу привычного языка, общих интересов и удобства. Кроме того, в этом случае интернет работает быстрее, ведь сетевое кэширование, или временное хранение контента в местных дата-центрах, позволяет значительно повысить скорость доступа пользователей.) Вначале этот процесс будет едва заметным, но затем углубится и, в конечном счете, полностью изменит интернет». Эрик Шмидт, Джаред Коэн «Новый цифровой мир»

«…технологии расширяют наши творческие силы за счет ампутирования наших естественных способностей». Эрик Дэвис «Техногнозис: миф, магия и мистицизм в информационную эпоху»

«Что же можно сказать о мечтах? Это наши надежды и желания, касающиеся нашего будущего. В отличие от целей, которые являются планами с определенными сроками своего достижения, мечты такого срока не имеют. Это то, что в нашем представлении произойдет «когда-нибудь». Но если мы действительно хотим этого, превратятся ли они в цели? Станут ли они планами, включающими сроки своего достижения?» Чак Галози (Chuck Gallozzi) «Dreams and Goals»

«Мы живём по лекалам чужих нервных срывов, безуспешно пытаясь выкроить из них своё собственное счастье.
Талантливые талантливы выражением своих страданий, острых, остервенелых, отчаянных.
Они не мечтают, они рвутся к мечте, оставляя куски своей души на шипах непонимания.
Прекрасные книги, картины, музыка были созданы страданиями, созданы надрывом и сопротивлением.
Они — кровоточащие раны украшенные цветами наших собственных иллюзий, и желания свести мир к понятному потоку эмоций и переживаний.
Они — вопрошание, недоумение, ярость, боль и плач.
Они — наследие заблуждений.
Они — шипы на кустарнике знаний.
Видишь?
Страдание в самом сердце прекрасного.
А прекрасное… оно в самом-самом сердце страданий, незатронутое, истинное,
Вечно сущее…» Дмитрий  Горелик

«Мир становится все сложнее и сложнее с каждым годом,  что ставит перед индивидом проблему, как с такой сложностью справляться, что с этим делать. Вызов сложности можно принять, а можно отвергнуть, уйти от него. Принимая вызов сложности, человек сам старается усложниться, продолжая развиваться всю свою жизнь. В современном мире есть много возможностей развиваться до глубокой старости и смерти, не останавливаясь в этом процессе, но также много возможностей НЕ развиваться, остановиться максимум после достижения совершеннолетия и забыть про дальнейшее усложнение и развитие под лозунгом «не грузиться, не париться», навсегда замереть в состоянии блаженного покоя. Это два противоположных способа реагирования на вызов сложности современного мира, который содержит достаточно возможностей и для одной, и для другой стратегии. Поэтому личностное развитие после достижения совершеннолетия – процесс необязательный, факультативный». Леонтьев Д.А. «Вызов неопределенности как центральная проблема психологии личности».

«Любой наш субъективный опыт — идеи и мысли, эмоции и ощущения, поведение — имеют свое отражение на клеточном уровне. Миллионы нейронов оживают в сложных сетях взаимодействий, лежащих в основе каждого нашего переживания. Чем чаще воспроизводятся какие-то специфические шаблоны активности нашего ума, тем глубже становится определенная психическая колея. В результате, вовлекаясь в какую-то мысль или действие, мы более склонны в будущем повторять это вновь и вновь, так как каждая наша мысль и каждое наше действие активируют определенные нейронные связи…. Наш мозг в буквальном смысле становится тем, что мы думаем». Венди Хэзенкамп «Карма мозга: обречены ли мы жить в иллюзии?»

«Массам вручают послания, а они интересуются лишь знаковостью. Массы — это те, кто ослеплён игрой символов и порабощён стереотипами, это те, кто воспримет всё, что угодно, лишь бы это оказалось зрелищным. Не приемлют массы лишь «диалектику» смысла». Жан Бодрийяр «В тени молчаливого большинства или Конец социального»

«Сейчас властителей умов вообще найти очень сложно. Возможно, потому, что никому не нужны умы — нужны ощущения…. Шедевры за деньги не рождаются. Если же всё подчинять деньгам, то деньгами всё и останется, не превратятся они ни в шедевр, ни в открытие». Сергей Петрович Капица

«Накопление признаков маразма за фасадом благополучной внешности дополняется заметным ростом детского аутизма, в свою очередь, оказывающего влияние на структуру общественного сознания. Изменяются потребительские предпочтения, прежде всего в том, что традиционно принято было называть духовной сферой. Коллективная инстанция вкуса уверенно смещается в сторону наивного выбора ребенка. По всем фронтам идет наступление «вторичной наивности», и в полном соответствии с симптомами болезни Альцгеймера теряется способность узнавания родных и близких (их всё больше путают с первыми встречными), способность быть благодарным к тем, кто этого заслуживает, наконец, способность к самостоятельному выбору жизненных ценностей, не раз спасавшая западную цивилизацию от наваждений.» Александр Секацкий «Последний виток прогресса»

«Никто не в состоянии вынести ответственность за свою жизнь.

Человеку гораздо естественнее вручить свою участь, желания, волю кому-то другому.

Так или иначе, лучше, чтобы вас контролировал кто-то другой, нежели вы сами. Лучше, чтобы вас угнетал, эксплуатировал, преследовал, манипулировал вами кто-то другой, нежели вы сами».  Жан Бодрийяр «Прозрачность зла»

«Таким образом, исследования инфраструктуры субъекта от Гегеля до Лакана и Джудит Батлер приобретают археологический оттенок. Теперь одновременно приходится вести параллельные изыскания по поводу альтернативной модели сборки человеческого в человеке. Альтернативный проект «хуматон» самой реальностью уже поставлен на повестку дня, и его составляющие конструкции лишены неконтролируемых зон, скорее они представляют собой «пазл», доступный для сборки благодаря новой, облегченной инженерии человеческих душ».  Александр Секацкий «Последний виток прогресса»

«Хуматон — это социализированный человек (человек, который пребывает в рамках социальных отношений).

Во — первых, тем что у человека обрывается контакт с глубинными слоями его сущности (Самостью).

Как это происходит? Так чтобы общаться с другими людьми необходимо перейти на уровень Эго (на уровень осознания собственного «Я»). Само эго  работает на уровне Ярлыков, то есть определенных личин которые виртуально одеваются на внешние формы для того чтобы придать им смысл и выстраивать взаимодействие в определенном ключе. И как только внимание зависает на уровне Эго, то контакт с Самостью обрывается. То есть социальное общение происходит в рамках виртуальных личин (ярлыков) с параллельным отсутствием связи с глубинной сущностью. Именно поэтому для просветления многие уединялись от социума и уходили жить в пещеры…

Во — вторых, тем, что человек начинает следовать чужому (а не своему) пути. Так эго, как структура, наиболее хорошо перенимает подсознательные программы, в рамках которых представление об «Я» личности: — эффективно в достижении поставленных целей (хорошо контролирует происходящее) — привлекательное — сильное. Поэтому Эго перенимает те программы поведения личности, в рамках которых оно может быть — успешным — богатым — знаменитым. Это те атрибуты жизни, которые гарантируют контроль окружающего, дают превосходство над другими с точки зрения обожания и силы. То есть Эго перенимает данные модели поведения из социума , и личность начинает следовать им. Но собственные программы реализации человека, исходящие из глубин его Самости, порой могут идти в разрез с социальными. Например, реализации любви, сострадания и пр. качеств жизни необязательно может идти вдоль вектора Успех — Богатство — Слава. Поэтому социальный человек склонен отклоняться от своего истинного пути самореализации, заменяя его программами эго. Поэтому хуматон как правило обрывает контакт со своим предназначением вследствие того, что зацикливается на мотивациях из социума, в центре которого Сила  — Обожание — Власть. Этому в значительной мере помогает зомбирование со стороны телевидения, радио, прессы, которые постулируют лже алгоритмы успешности для того чтобы «соответствовать…».

Исходя из всего вышесказанного, хуматон  есть ущербное человеческое существо, которое оборвало контакт со своей самостью и находится на пути реализации лже программ эго».

Договоримся о понятиях, так как основная причина не понимания и противоречия друг другу, подразумевание разных  смыслов  в одних и те же словах и символах:

Аз есмь (Я (есть) в чину учимых и учащих мя требую — Надпись на старославянском языке, выгравированная на кольце, которое носил русский царь (с 1682 г.) и российский император (1721 — 1725) Петр I. Перевод: Я учусь и учителей себе требую. Цитируется: в смысле: я всегда готов учиться и буду благодарен …

Смысл — внеположенная сущность феномена, оправдывающая его существование, связывая его с более широким пластом реальности. Определяя место феномена в некоторой целостности, смысл превращает его осуществление в необходимость, соответствующую онтологическому порядку вещей. Бессмысленный набор знаков может случайно возникнуть, но он не остается как факт культуры. Существование такого набора эфемерно. Осмысленный текст хранится и воспроизводится в культуре и стимулирует порождение новых текстов, комментирующих, развивающих и даже опровергающих исходный.

Предика́т (лат. praedicatum — заявленное, упомянутое, сказанное) — это утверждение, истинность которого зависит от значения переменных, входящих в него. При конкретном наборе переменных предикат превращается в обычное высказывание, о котором можно сказать истинно оно или ложно.

Подготовлено Мартой Дарц Вальковой 23.01.2016